Однажды на опушке Леса, близ небольшой деревеньки, раздался тихий плач.
Вокруг не было никого - только тихий плач из-под корней.

Однажды на опушке Леса, близ небольшой деревеньки, раздался тихий плач.Вокруг не было никого - только тихий плач из-под корней. Солнечный луч сквозь крону дерева пробился к кому-то плачущему, чтобы согреть и помочь хотя бы своим светом, трепещущим среди теней листвы. Ребенок затих, завороженно глядя на луч синими глазами, и тут же попытался его поймать крепенькими ручками. Луч ускользал из ладошек, но там, где он касался кожи малыша, казалось, что тут же исчезала грязь и синяки, проходила боль. Ибо кожа тут же серела и начинала рассыпаться пеплом, малыш оскалился и снова отпрянул в тень, на некоторое время плачь сменился шипением.

Однажды на опушке Леса, близ небольшой деревеньки, раздался тихий плач.Вокруг не было никого - только тихий плач из-под корней. Солнечный луч сквозь крону дерева пробился к кому-то плачущему, чтобы согреть и помочь хотя бы своим светом, трепещущим среди теней листвы. Ребенок затих, завороженно глядя на луч синими глазами, и тут же попытался его поймать крепенькими ручками. Луч ускользал из ладошек, но там, где он касался кожи малыша, казалось, что тут же исчезала грязь и синяки, проходила боль. Ибо кожа тут же серела и начинала рассыпаться пеплом, малыш оскалился и снова отпрянул в тень, на некоторое время плачь сменился шипением. Луч обиженно исчез в листве, а темное, злое существо, вновь приняв облик ребенка, опять разразилось жутким плачем, приманивая добросердечную жертву. Вы можете подумать, что это существо, несмотря на всё своё коварство было глупым, а кто ещё будет тянуть руки к тому что вредит, но нет, просто существо помнило, что когда то оно играло на солнышке, бегало и смеялось вместе со своими друзьями, а потом тёмные чары насланные на него конопатым чудовищем превратили его в это, в тварь что не могла существовать на солнце и прожить дня без человеческой крови.

Однажды на опушке Леса, близ небольшой деревеньки, раздался тихий плач.Вокруг не было никого - только тихий плач из-под корней. Солнечный луч сквозь крону дерева пробился к кому-то плачущему, чтобы согреть и помочь хотя бы своим светом, трепещущим среди теней листвы. Ребенок затих, завороженно глядя на луч синими глазами, и тут же попытался его поймать крепенькими ручками. Луч ускользал из ладошек, но там, где он касался кожи малыша, казалось, что тут же исчезала грязь и синяки, проходила боль. Ибо кожа тут же серела и начинала рассыпаться пеплом, малыш оскалился и снова отпрянул в тень, на некоторое время плачь сменился шипением. Луч обиженно исчез в листве, а темное, злое существо, вновь приняв облик ребенка, опять разразилось жутким плачем, приманивая добросердечную жертву. Вы можете подумать, что это существо, несмотря на всё своё коварство было глупым, а кто ещё будет тянуть руки к тому что вредит, но нет, просто существо помнило, что когда то оно играло на солнышке, бегало и смеялось вместе со своими друзьями, а потом тёмные чары насланные на него конопатым чудовищем превратили его в это, в тварь что не могла существовать на солнце и прожить дня без человеческой крови. Но предаваться воспоминаниям не стоило - послышались чьи-то робкие шаги. Волчонок-подросток, ушедший далеко от логова, вышел из за кустов и остановился, навострив уши, уставившись на странного ребенка.

Однажды на опушке Леса, близ небольшой деревеньки, раздался тихий плач.Вокруг не было никого - только тихий плач из-под корней. Солнечный луч сквозь крону дерева пробился к кому-то плачущему, чтобы согреть и помочь хотя бы своим светом, трепещущим среди теней листвы. Ребенок затих, завороженно глядя на луч синими глазами, и тут же попытался его поймать крепенькими ручками. Луч ускользал из ладошек, но там, где он касался кожи малыша, казалось, что тут же исчезала грязь и синяки, проходила боль. Ибо кожа тут же серела и начинала рассыпаться пеплом, малыш оскалился и снова отпрянул в тень, на некоторое время плачь сменился шипением. Луч обиженно исчез в листве, а темное, злое существо, вновь приняв облик ребенка, опять разразилось жутким плачем, приманивая добросердечную жертву. Вы можете подумать, что это существо, несмотря на всё своё коварство было глупым, а кто ещё будет тянуть руки к тому что вредит, но нет, просто существо помнило, что когда то оно играло на солнышке, бегало и смеялось вместе со своими друзьями, а потом тёмные чары насланные на него конопатым чудовищем превратили его в это, в тварь что не могла существовать на солнце и прожить дня без человеческой крови. Но предаваться воспоминаниям не стоило - послышались чьи-то робкие шаги. Волчонок-подросток, ушедший далеко от логова, вышел из за кустов и остановился, навострив уши, уставившись на странного ребенка. Молодой хищник уже давно почувствовал первую кровь, давно научился получать удовольствие от понимания собственной силы, от беспомощности трепыхающейся в пасти жертвы, но запах незнакомого существа настораживал его, заставлял шесть по всему хребту подниматься ирокезом. И тут существо прошептало, чужим заученным голосом, непонятное для волка заклинание: "Komm, komm zu mir, meine liebe"

Однажды на опушке Леса, близ небольшой деревеньки, раздался тихий плач.Вокруг не было никого - только тихий плач из-под корней. Солнечный луч сквозь крону дерева пробился к кому-то плачущему, чтобы согреть и помочь хотя бы своим светом, трепещущим среди теней листвы. Ребенок затих, завороженно глядя на луч синими глазами, и тут же попытался его поймать крепенькими ручками. Луч ускользал из ладошек, но там, где он касался кожи малыша, казалось, что тут же исчезала грязь и синяки, проходила боль. Ибо кожа тут же серела и начинала рассыпаться пеплом, малыш оскалился и снова отпрянул в тень, на некоторое время плачь сменился шипением. Луч обиженно исчез в листве, а темное, злое существо, вновь приняв облик ребенка, опять разразилось жутким плачем, приманивая добросердечную жертву. Вы можете подумать, что это существо, несмотря на всё своё коварство было глупым, а кто ещё будет тянуть руки к тому что вредит, но нет, просто существо помнило, что когда то оно играло на солнышке, бегало и смеялось вместе со своими друзьями, а потом тёмные чары насланные на него конопатым чудовищем превратили его в это, в тварь что не могла существовать на солнце и прожить дня без человеческой крови. Но предаваться воспоминаниям не стоило - послышались чьи-то робкие шаги. Волчонок-подросток, ушедший далеко от логова, вышел из за кустов и остановился, навострив уши, уставившись на странного ребенка. Молодой хищник уже давно почувствовал первую кровь, давно научился получать удовольствие от понимания собственной силы, от беспомощности трепыхающейся в пасти жертвы, но запах незнакомого существа настораживал его, заставлял шесть по всему хребту подниматься ирокезом. И тут существо прошептало, чужим заученным голосом, непонятное для волка заклинание: "Komm, komm zu mir, meine liebe" . Пусть слова и не были ясны для юного зверя, но интонация и голос очень не обычного двуногого ребенка интриговали волка, опустив голову чуть набок он сделал пару шагов к незнакомцу, не с целью наброситься, а с интересом исследователя леса, но, все же оголил клыки, показывая, что не безобиден. Существо тяжело и протяжно вздохнуло, волчонку не хватило шага, чтобы войти в живительную для чудовища тень.

Однажды на опушке Леса, близ небольшой деревеньки, раздался тихий плач.Вокруг не было никого - только тихий плач из-под корней. Солнечный луч сквозь крону дерева пробился к кому-то плачущему, чтобы согреть и помочь хотя бы своим светом, трепещущим среди теней листвы. Ребенок затих, завороженно глядя на луч синими глазами, и тут же попытался его поймать крепенькими ручками. Луч ускользал из ладошек, но там, где он касался кожи малыша, казалось, что тут же исчезала грязь и синяки, проходила боль. Ибо кожа тут же серела и начинала рассыпаться пеплом, малыш оскалился и снова отпрянул в тень, на некоторое время плачь сменился шипением. Луч обиженно исчез в листве, а темное, злое существо, вновь приняв облик ребенка, опять разразилось жутким плачем, приманивая добросердечную жертву. Вы можете подумать, что это существо, несмотря на всё своё коварство было глупым, а кто ещё будет тянуть руки к тому что вредит, но нет, просто существо помнило, что когда то оно играло на солнышке, бегало и смеялось вместе со своими друзьями, а потом тёмные чары насланные на него конопатым чудовищем превратили его в это, в тварь что не могла существовать на солнце и прожить дня без человеческой крови. Но предаваться воспоминаниям не стоило - послышались чьи-то робкие шаги. Волчонок-подросток, ушедший далеко от логова, вышел из за кустов и остановился, навострив уши, уставившись на странного ребенка. Молодой хищник уже давно почувствовал первую кровь, давно научился получать удовольствие от понимания собственной силы, от беспомощности трепыхающейся в пасти жертвы, но запах незнакомого существа настораживал его, заставлял шесть по всему хребту подниматься ирокезом. И тут существо прошептало, чужим заученным голосом, непонятное для волка заклинание: "Komm, komm zu mir, meine liebe" . Пусть слова и не были ясны для юного зверя, но интонация и голос очень не обычного двуногого ребенка интриговали волка, опустив голову чуть набок он сделал пару шагов к незнакомцу, не с целью наброситься, а с интересом исследователя леса, но, все же оголил клыки, показывая, что не безобиден. Существо тяжело и протяжно вздохнуло, волчонку не хватило шага, чтобы войти в живительную для чудовища тень. Этот вздох чуть отпугнул хищника , - очень уж не по детски он звучал, но, все же любопытство брало верх, и он сделал еще шаг, войдя в тень и вблизи понюхав странного двуногого, поднимая на него глаза. Взгляду волка предстало, мгновенно преобразившееся из ребенка, паукообразное сгорбленное создание с огромной пастью, ощерившейся в плотоядной улыбке.