I. ДОМ:

✔ Кличка:
Вивальди

✔ Стая, комната:
• Крыло девушек
• Самый близкий человек в Доме - Библиотекарь. Называет его своим братом. Он приручил девушку, она подобна любимому питомцу - крайне избалованная, привыкшая капризничать и требовать, привыкшая получать от брата то, что хочет, - и все же послушна и подвластна ему. Больше привязанностей нет.

✔ Характер:
Из-за специфики заболевания Вивальди мало адекватна, ее сознание диффузно и слишком часто зависит от сиюминутных ассоциаций и попросту бредовых мыслей. Она часто сидит где-нибудь в сторонке и наблюдает, а если ходит то очень медленно и плавно, словно под водой, она попросту боится делать резкие движения, это грозит в лучшем случае падением. Редко использует слова, боясь запутаться в мыслях и формулировках, привыкла объясняться жестами, короткими и требовательными. Не расстается со скрипкой. Никому ее не доверяет. Эгоистична, избалованна и капризна, большинство времени проводит с братом. Если кем-то недовольна, может сделать неожиданный при ее телосложении сильный и точный, безжалостный удар. Когда пугается, способна на невероятные, хотя и недостаточно опасные для окружающих выходки. Любит гулять по ночам, особенно - выбираться на крышу, хоть это и грозит ей падением. Иногда играет там на скрипке, пугая кошек и развлекая не спящих домовцев. Любит снег и дождь, вишни, холодное оружие и струнные инструменты, танцевать, большие пуговицы, запахи ароматизированных свечек и самокруток брата, лиловые цветы и длинные юбки. Боится узких коридоров и немного - колясников; разбитых чашек, фарфоровых статуэток и маятников.

✔ Внешность:
Тонкая, невысокая девушка 16-ти лет, очень худая, неуклюжая. Длинные светлые, почти белые волосы неровно обрезаны до плеч кем-то из девушек буквально в первый день попадания в Дом. Тогда же Вивальди обзавелась прямой челкой, достающей до густых светлых бровей. Глаза светлые, голубые и полупрозрачные, темнеют, когда девушка злится. Густые, но, опять же, невидимые светлые ресницы подрагивают, создавай иллюзию испуга на ее лице, хотя в общем девушка выглядит беззаботно и не напряжена. Пухловатые светло-розовые губы часто приоткрыты, а, задумываясь, Вивальди безотчетно шевелит ими, надувая и собирая бантиком, либо быстро открывая и закрывая, как рыба, выброшенная на берег. Пальцы ее длинные, тонкие и цепкие, ногти крепкие, но обгрызанные и неухоженные, и от этого острые. Из одежды предпочитает легкие и удобные штаны, не стесняющие движения, или юбки свободного покроя, и открытые топы, которые носит из-за большой татуировки скрипичных эф на спине. Любит ходить по комнате голой, поскольку считает себя невероятно красивой.

Свернутый текст

✔ Заболевание:

Мозжечковая атаксия

Мозжечковая атаксия — следствие поражения червя мозжечка, его полушарий и ножек. В позе Ромберга и при ходьбе пациент заваливается (вплоть до падения) в сторону пораженного полушария мозжечка. Возможно падение в любую сторону или назад. Пациент пошатывается при ходьбе, широко ставит ноги. Фланговая походка резко нарушена. Движения размашисты, замедленны и неловки (в большей степени со стороны пораженного полушария мозжечка). Расстройство координации почти неизменно при контроле зрения (открытые и закрытые глаза). Наблюдается нарушение речи — она замедляется, становится растянутой, толчкообразной, нередко скандированной. Почерк становится размашистым, неравномерным.

Астеническая ассоциативная атаксия в легкой форме

Астеническая ассоциативная атаксия  -  нарушение мышления, при котором распадаются как логические связи между понятиями, суждениями и умозаключениями, так и грамматические отношения между представляющими их высказываниями. Речь таких пациентов выглядит как беспорядочный поток отдельных слов и словосочетаний, в основном, имён существительных, слогов, звуков речи. Пациенты не понимают адресованной им речи и могут вообще никак на неё не реагировать, как бы не понимая, что обращаются именно к ним, и значение того, что при этом говорится.

✔ Пробный пост:

Пробный пост

Вивальди тихо и медленно идет по коридорам. Мысли разнородно бегают, скачут, летают, но в большинстве своем плавают, как макароны в супе, в ее голове, гулко бьются о стенки черепа и тихонечко звенят, создавая гудящий фон. Это приятно. Настроение хорошее, идти и дышать легко, но как только она сворачивает в коридор, ведущий к заветным дверям, чудом вписываясь в поворот... Воздух будто становится плотнее, и идти так же быстро и ровно уже не получается. Вивальди в недоумении - почему? - широко распахивает глаза, хотя, казалось бы, шире уже некуда, и вытягивает руку вперед. Прищуривается - расстояние от кончиков пальцев до двери определить трудно, тем более дверь мастерски маскируется на фоне стены...
Девушка упрямо шагает, рискуя упасть в любой момент. Скрипка опасно болтается в руке, норовя вывернуться из слабой ладони, но Вивальди лишь крепче сжимает гриф любимого инструмента.
Она уже около двери. И невольно удивляется - как это она так быстро добралась? Даже не заметила... С улыбкой водит по двери рукой, нашаривая ручку. Ей никогда не удается найти ее быстро. Она гладит и гладит дверь, попутно рассматривая рисунки, цветы, бабочек, жуков, зелень и краски. Яркие цвета, праздничные, насыщенные, живые, невозможные в природе. Холодные, теплые, кричащие, бросаются в глаза, сбивают с толку мысль, выводят из равновесия. Обманывают.
Ее взгляд натыкается на череп... Глаза выкатываются, дыхание резко сбивается, и сердце испуганно пропускает удар... Это не череп - всего лишь кость, челюсть, зубы... Зубы мертвого, очень-очень давно умершего человека... Вивальди вздрагивает, покачиваясь на ножках-палочках, и прижимает скрипку к груди. Тут она вспоминает, что почему-то пугается этого элемента рисунка каждый раз, и никак не привыкнет, и никак не успокоится... Дверь тихо и медленно открывается и в просвете показывается знакомый мягкий и пушистый цвет пшеничный волос.
- Брат... - лишь выдыхает Вивальди, радостно улыбаясь.
- Соскучилась, сестренка?.. Они бросили тебя без развлечения? – родной, теплый голос слышен как сквозь вату. Сильная рука мягко тянет за собой девушку, направляя ее, помогая пройти в ускользающий дверной проем. Смысл слов не понятен сейчас безумице, но она искренне рада слышать бархатный голос брата. Скрипка опасно качается в расслабленной руке, тихонько гудят зацепленные струны, небрежно, недостаточно крепко зажатый между пальцами смычок мерно постукивает по корпусу.
Ведомая братом, Вивальди идет к двери. Прищуривается – вот-вот врежется в дверную раму... Почему же Чтец направляет ее прямо на деревянный косяк? Разве такое может быть? Но она доверяет ему, доверяет, сама того не зная. Ее никогда не посещала мысль, что брат может ее предать или сделать ей больно.
Она вдруг обнаруживает, что уже вошла в комнату, что переступает порог. Слабо улыбается: конечно, Библиотекарь просто помог ей войти, а собственное зрение опять подвело. А брат не подвел. Теплая волна благодарности разливается от сердца к голове и конечностям. Стало мягко и чуть щекотно, приятно-солнечно. Переступая порог, девушка слегка касается двери костяшками пальцев руки, сжимающей любимую скрипку, будто хочет погладить дверь и поблагодарить, что та позволила ей пройти. Не все двери пускали ее, часто, как часто она врезалась в них, не могла найти проем! Как это было больно и обидно, как страшно...
Неприятные мысли растворились неожиданно и быстро, как соль в горячей воде. Вивальди проводит языком по пересохшим губам и улыбается, не глядя на Чтеца. Но он знает, что улыбка адресована ему. Он, кажется, что-то спросил? "Солнце" - отвечает она невпопад и протягивает руку к его волосам. Волнистые, живые, теплые, драчливо-жесткие и густые. Как теплый свет, идущий от огня. Только не рыжие, нет. Они были цвета уюта и сладости. Они упрямо ассоциировались бы с медом, знай Вивальди, что такое мед...
- Ласточка, не садись на ворота - крылья черные свои поломаешь... На моих воротах остры колья - Сам знаю... – Брат легко и невесомо касается пальцами ее щеки, она бы и не заметила, если б пальцы брата не были холодными. - Милая, не летай под окошком... Не дразни меня, и так больно. Мне б с тобою улететь пташкой... – Библиотекарь усаживает ее на кровать, осторожно, бережно. - На волю...
Чтец поет, улыбаясь искренне и светло. Что вызвало эту прекрасную детскую улыбку, чистую и нежную? "Почему… солнце?" - спрашивает Вивальди несвязно, греясь в объятиях брата. Он так аккуратно к ней прикасается, будто она хрустальная и вот-вот разобьется. От этого она раздраженно мотает головой, отчего та окончательно смешивает мысли и немного кружится. Это неприятно и обидно, и Вивальди мимолетно хмурится. Чтобы привести шуршащие и мельтешащие яркими красками мысли в порядок, девушка начинает подпевать тонким, высоким голоском, чисто, несмело. Сначала совсем тихо, не открывая рот, не задумываясь о мелодии и смысле. Впрочем, она никогда не думала о мелодии. Музыка подобна Лесу - она иногда позволяет поймать себя, ухватить самый краешек пушистого хвоста, но не дает увидеть, ощутить в полной мере, почувствовать запах. Она ускользает от восприятия и не терпит докучливых и капризных людей. Поэтому Вивальди никогда за ней не гналась, лишь терпеливо ждала ее улыбки и благоволения.
Мелодия льется сама, плавно и нежно, теплой, густой волной шелка. Брат тихо млеет рядом, разве что не мурчит. Она прекрасно это чувствует, и последний раз проводит рукой по его чудесным волосам... Ладонь ложится на колено. Если музыка и соизволила тебя заметить, ни в коем случае нельзя проявлять неуважение.
Вивальди поет все громче и громче, набирая звук, словно зачерпывает его глубоким деревянным ковшом с изогнутой ручкой. Но не выходит на первый план - она лишь подпевает Библиотекарю, его глубокому и густому голосу, не низкому, но прекрасно-тягучему. Она не осмеливается перекрывать его - лишь скромно помогает брату раствориться в песне. Она ведь знает, как брат относится к Музыке…
В голове роятся образы и картины. Прошлое. Воспоминания, теплые и солнечные, чаще всего летние. Шатры, яркие тенты, слабо прикрывающие на солнце, выцветшие в августе, но еще такие праздничные в начале весны. Опасные, полные жизни и риска трюки Чтеца, болтающегося где-то между небом и землей, порхающего на невидимых нитях, будто скользящего по воздуху. Вивальди не боялась за него. Или боялась? Она уже и не помнит, это было так давно. И с ней ли это было? Тогда она звалась по-другому. Все было другое, совсем все. Одно осталось как прежде – брат. Он именно такой, как был тогда. Не изменился. Или поменялся, а она не заметила? Или поменялась тоже? Все другое, все расплывчато-туманно. И голова болит.
Вивальди старается больше не думать о прошлом. А песня льется.

II. НАРУЖНОСТЬ:

✔ Связь с Вами:
http://vk.com/id198362611

✔ Частота посещения:
Ежедневно, или через день.

✔ Опыт игры:
Небольшой